Европейская культура является культурой христианской. Она, эта европейская культура — есть паттерн, который определяет, как нам должно жить и что мы обязаны ненавидеть. И никакой новомодный мультикультурализм и попытки сломать устаревшие стереотипы не выбьют главных тараканов из наших голов. Слишком крепко они там засели, слишком мало времени прошло с тех пор, как человек европейский задумался: а туда ли я шёл всё это время и кого я при этом слушал?
В обществе, где большинство образованных людей на вопрос о религиозной принадлежности отвечают: «видите ли, я агностик» или «скорее даос», это самое образованное большинство до сих пор несёт на себе бремя белого человека, отягощённого комплексом вины за мифический первородный грех.
«Для праздных рук всегда найдёт занятье сатана», -- гласил извесный стишок для детского чтения из викторианской хрестоматии. Поэтому — чем бы дитя не тешилось, лишь бы не занималось поисками смысла жизни и не задавало взрослым неудобные вопросы, на которые у тех никогда не было и не будет ответа.
О чём это лирическое отступление? Оно о том, что наша традиционная культура привыкла рассматривать упорство как добродетель и передала этот тезис в третье тысячелетие.
Это неудивительно — традиционная, замешанная на религиозности мораль, запрещала, например, женщинам развод даже в том случае, когда муж бил жену смертным боем. «Брак — это не удовольствие, -- говорили они, -- это послушание. В браке нужно проявлять терпение к супругу, стараясь своей кротостью усмирить его гнев».
Кто такие агностики? Это люди, которые на вопрос «Верите ли Вы в существование Творца?», отвечают: «Не знаю». Они сильно отличаются от атеистов, сектантов и представителей других религий тем, что на их образ жизни эта «революционная», «идущая вразрез» позиция никак не влияет. Потому что она не идёт ни с чем «вразрез». Культурно они продолжают оставаться в этической парадигме религии, которую исповедует их окружение. А ведь, собственно говоря, совершенно неважно, во что человек верит или там не верит — это всё его частное дело. Главное, как он себя ведёт. С другими людьми и с собой.
Агностики, о которых мы ведём речь применительно к теме статьи, это люди, которые не знают, зачем же нужно это вожделенное упорство и не могут ответить толком, действительно ли они верят в то, что Упорство является Добродетелью. Они ж агностики. Им по барабану. Они ничего не знают — отстаньте от них. Такая у них позиция — быть агностиком.
Зачем же тогда уважаемый представитель ленивого агностицизма вдалбливает своим юным детям под сурдинку мысль о том, что бросать начатое на полдороге — это признак слабости, граничащий с аморальностью? А он и этого не знает, «зачем». Он же агностик, забыли?
Итак, белый человек, взяв на себя однажды «бремя белого человека -- «первородный грех», решил, что бросать начатое на полдороге — это легкомыслие. А легкомыслие приводит к рукомашеству, дрыгоножеству, поганым языческим игрищам и довольному выражению на всей харе. Чего доброго, взяв курс на легкомыслие, человек ещё найдёт своё счастье, да так и проживёт счастливым всю жизнь. Пока пьяный со ступеньки не свалится, выйдя ночью до ветру и на звёзды полюбоваться. А разве это прилично? Что вот так его с расстёгнутой ширинкой и увидят утром бабы, идущие на сенокос? Нет, порядочный человек должен всю жизнь мучиться сам, мучить свою супругу, детей, внуков и умереть на постеле, «при нотариусе и враче»...
В отличие от агностиков, продолжающих покорно нести «бремя белого человека», развивая идеи о том, что «терпение и труд всё перетрут», легкомысленные «даосы», назовём их так, демонстрируют совсем другой паттерн.
На фразу «терпение и труд всё перетрут» они быстро ответят фразой «Пилите Шура, пилите». А предложение «задрав штаны бежать за комсомолом», разобьётся об их классическое «Штанов нет».
Легкомысленный даос всё бросает и ничего до конца не доводит.. А почему? А потому что он пробует. Он ищет своё. Он не спешит с выбором. А если конъюнктура не складывается, то он подождёт, сидя на берегу речки, а не проплывёт ли мимо него через какое-то время труп его врага?
Главная даосская практика — «вэй у-вэй», то есть «делай не-делая». Даосы знают, когда нужно вмешаться в процесс, а когда отойти в сторону и «не мешать рису расти».
Именно легкомысленные даосы из войска донского отвечали своим снующим туда-сюда в трудах и заботах бабам, которые пеняли своим мужьям за то, что те лежать под вишней и курят чубук: «А вдруг завтра война? А мы устали?»
Упорство вопреки не складывающимся для упорства обстоятельствам — это порок. Знаете, как поляки проиграли первые же сражения гитлеровским войскам? Они с криками «Ще Польска не сгинела!» бросили на немецкие «тигры» лёгкую кавалерию...
Безумству храбрых поём мы песню. Упорству храбрых мы посвящаем эту статью.
Беда с многими даосами, как и с агностиками в том, что будь они хоть эльфами, хоть кришнаитами, хоть теоретиками и практиками фен-шуй, они в 21 веке почти все остаются христианами извода 19 столетия — эпохи индустриализации и возникновения пролетариата как класса, где главной добродетелью было упорство.
Назаренко Елена
© www.live-and-learn.ru - психологический портал центра "1000 идей"