Такая вот библиотерапия...

Среди множества психотерапевтических методик есть одна, которая вызывает у меня наибольшее восхищение — библиотерапия. Не от слова «Библия», а от слова «библио-», что означает просто — книга.

Библиотерапия — это чтение историй и отрывков из различных текстов с психотерапевтическими целями. А затем — дальнейшее их обсуждение. Это всегда полезно. Во-первых, развивается навык связного говорения, а во-вторых, говоря, человек про-го-ва-ривает свои проблемы и по ходу, иногда, сам же находит, «в чём тут соль». Наступает долгожданный «АГА!»-эффект. Когда человеку уже становится не нужен психотерапевт — он уже сам всё про себя понял и знает, как это исправить.

Ведь мы — «не одиноки во вселенной». У каждого из нас есть безлимитный и (заметьте) бесплатный доступ к общему для планеты коллективному бессознательному, которое и поучает нас по мере того, как мы удосужимся обратиться к нему с вопросом.

Но сегодня я хочу провести сеанс жёсткой библиотерапии. Проще говоря, хочу стукнуть Вас книжкой по лбу. Я думаю, что это пойдёт всем нам на пользу. Потому что за вами — я оставляю право бить меня книжками по голове в Ваших ответных комментариях.

Есть такой итальянский писатель 19 века — Луиджи Капуано. Мало кто его знает, он вообще у нас не переиздавался, с тех пор как был выпущен обычным для советского книгоиздания большим тиражом и осел в коллекциях библиофилов.

Издали у нас его по недогляду — потому что был «как бы «реалистом». Изломы больного подсознания в духе Майринка его не волновали. А у нас «жизненный реализм» уважали и печатали. Но оказалось, что Луиджи Капуано не спрячешь под целомудренным предисловием, отвлекающим внимание цензора от сути, не укроешь длинными рассуждениями про «правдивое отражение классовой борьбы».

Луиджи Капуано был не итальянец. Начнём с этого. Он был — си-ци-ли-а-нец. В Сицилии так много солнца, что там круглый год вызревают лимоны и апельсины. Сицилия — это как Грузия или Абхазия. Нет, «не как»... Сицилия — это арабский восток, на который второпях набросили покрывало католицизма и выучили, как пса, нескольким штукам, вроде « Ave Maria».

«Здесь душную ночь преступлений Сменяют дневные заботы На белых пронзительных стенах Вдруг видишь вчерашнюю кровь». 

Короче говоря, Капуано писал о женщинах. И о мужчинах. И об отношениях между теми и другими. О ревности. Провинциальный Луиджи любил женщин просто. В его жилах текла очень горячая и очень здоровая кровь. А ещё, как это свойственно всем католикам, он постоянно рассуждал о браке. Ведь браки в его время и, тем более, в его стране, были «итальянскими», то есть — раз и навсегда. Поэтому очень часто браки кончались не разводом, а ... вдовством и очень часто мешали мужчинам и женщинам испытывать подлинное счастье. Раз ошибёшься — и ты пропал. Или пропала. А дальше только один выход — преступление. 

 У него есть один потрясающий рассказ. С первого раза не поймёшь вообще — о чём он. Хитрый рассказ. 

 В маленькой траттории, под южным солнцем, сидят мужчины, играют в нарды и пьют молодое вино. Как на фресках Пиросмани... И слушают они дружно одного уважаемого и почтенного своего сотрапезника — профессора Филокки. 

Мельком, как бы давая портретную характеристику своего персонажа, автор упоминает о том, что этот профессор имел густую и окладистую бороду, которую всегда холил, лелеял, расчёсывал надвое. Но потом борода его стала менять цвет и профессор был вынужден её сбрить, оставив только усы — щёточкой. 

 Казалось бы — просто портретное описание героя. Ан нет, проморгали советские критики. В этой бороде — ключ к тайне всей этой истории. Я, «наблюдавшая эту сценку издалека», как некая мисс Марпл — всё сразу поняла, о чём Вам и доложу второпях, прямо через калитку, пока Вы будете поливать свои нарциссы. А поняла я всё потому, что «когда долго живёшь в деревне, начинаешь немного разбираться в людях»... Так о чём, бишь, гуторили эти почтенные поселяне? А профессор (теперь уже безбородый) рассказывал собравшимся слушателям обо всех своих жёнах. Как так, жёнах? 

А как же «брак навсегда» — спросит меня внимательный Читатель? Видите ли, Вы, конечно, будете смеяться, но ...Сарочка... тоже умерла... Наш профессор, молодой и полный сил мужчина шестидесяти лет, был, однако, трижды вдовец. И все его жёны умирали не достигнув тридцати лет. Каждая от своего диагноза — у одной, изменявшей ему с любовником, был выкидыш и перитонит. Другая, параноидальная ревнивица и истеричка — благополучно умерла от ... воспаления лёгких. Тяжёлый климат в Сицилии — только подойдёшь к форточке и сразу — инфлюэнца...

 А тем временем, наш герой собирался вскоре жениться в четвёртый раз... Какова же была его третья, покойная жена, та самая «Сарочка», которая (Вы уже, наверное, давно смеётесь) тоже... умерла? А вот об этом и был разговор в траттории! Здесь профессор-философ произнёс перед слушателями целую речь. Я дам Вам отрывок из этой потрясающей стенограммы. 

Какова же была эта третья жена? Неуравновешенная ревнивица, погрузившая своего мужа в кошмарный мир параноика? Развратница-лгунья, годами параллельно живущая с любовником, и ведущая двойную игру? Нет. Слушайте и смотрите. 

"Это особь, для которой замужество составляет высшую цель. Наконец, она заполучает себе мужа, и больше ей ничего не надо. Она владеет им в силу законного контракта, подписанного мэром и попом. Отныне ей и в голову не приходит прилагать усилия, чтобы упрочить своё право на собственность. Прежде она старалась при помощи ухищрений парикмахера, портнихи и моды. Теперь эти средства ей ни к чему. Её собственность гарантирована ей священником и мэром, и она перестаёт следить за собой, да и за всем остальным, считая это совершенно излишним. Фантазия её иссякла в самый день свадьбы. Она не ревнует тебя и сама не станет искать развлечений на стороне. Она прозябает в каком-то полудремотном оцепенении. И толстеет, и дурнеет, и коснеет, уверенная в себе и в своём муже. Эта вялая полудрёма погружает дом в тишину и покой. Изредка они правда нарушаются покрикиванием на слуг, да суетливым хлопотанием на кухне, как будто в мире нет никаких других дел, кроме как ублажать свою глотку и желудок.

Да человек ли это?! Элементарное, примитивное существо, какая-то порода домашних животных, вроде собаки и кошки, на которых тоже можно производить исследования, пытаясь понять... Что у них там внутри? Что скрывается за этим составом плоти, разбухающей у вас на глазах изо дня в день? Вы всматриваетесь, всматриваетесь ... и ничего не находите. В этом и состоит ваше развлечение» 

История умалчивает, от чего скончалась эта третья жена Профессора-чья-Борода-Поменяла-Цвет... Но я полагаю, что читатель уже обо всём догадался сам. Если мужчине нужно было поменять жену, его не останавливало даже строгое католическое воспитание. А какие выводы сделали Вы?

Елена Назаренко