Зона личного комфорта

Перед тем как нам с вами вместе и порознь — говорить о теории и делать пристрастные выводы, я должна рассказать историю — некий важный стимульный материал к размышлению. Эта история – быль прошедшего лета. Вы любите подлинные истории? Я тоже.

Человека, с которым приключилась эта быль, я очень долго просила – записать свою потрясающую историю на бумагу, то есть — выложить хотя бы в живой журнал, но не случилось. Из истории вы поймёте характер этого человека и почему «не случилось».

Не придуманная быль, как оказалось, больше, всё ещё нужна мне. Мне, и (как я беру на себя смелость решать) – всем вам.

История эта в двух частях. Главную героиню я буду называть «Она», надеюсь, вы не обидитесь. Итак,

Часть Первая

Паук на паутине

Она приехала в летний студенческий лагерь, одна, и сразу же «подселилась» в пустой служебный домик на две комнаты, плюс коридор-предбанник.

Было не то, что начало смены, а начало лета – сарай под названием «служебный домик», стоял неубранным, со сваленными в углу щётками, коробками, спасательными кругами, пылью и мусором от предыдущего года.

Она сразу же повалилась на кровать и начала жить. То есть, дышать, смотреть по сторонам и ничего не делать — не ожидая за это беды.

В городе ей жить не давали. Она привыкла считать себя дурой. Может быть, это всем не давала жить она. Может быть. Всё равно.

Во всяком случае, она надеялась, что здесь, «убежав к нереидам на Чёрное море», в этом квази-Коктебеле ростовских физиков, с непроходимыми валунами вместо пляжа, она придёт в себя.

Она привыкла считать себя не только дурой, но и неряхой. Что было уже более справедливо, с точки зрения любого Внешнего Наблюдателя.

В домике, и без того не прельщавшим своей опрятностью и «обжитым духом» мгновенно возникло дополнительное месиво — из её косметики, тряпок, интимного гардероба, таблеток от головы и прочего жизненно необходимого ей хлама. Всё это выглядело удручающе, но ей не захотелось даже вытереть пыль со стола.

Нет, у неё не было «депрессии». Честно сказать, она в общем-то всегда и жила — вот так. В таком состоянии она получила медаль, стала безупречным водителем «механики», закончила три института, защитила без блата диссертацию и разбила немало мужских и женских сердец. Первые безуспешно хотели «скопировать себе» её душу, вторые – «лук». Надо ли напоминать, что подобные наши «хотения» всегда – втуне?

Назавтра к ней приехал её бой-френд и начался обычный тягучий «чеховский» сюжет — море, сон, секс, разговоры ни о чём, изучение своего загара, новые знакомства с фриками пустынного пляжа, вино, звёзды ночного неба.

Через два дня они не могли протиснуть стакан с чаем среди наваленных на столе тарелок, через три дня она увидела на потолке паука и решила ничего не предпринимать, а на четвёртый день началась официальная смена и в служебный домик заселились «правильные жильцы» – три инструкторши-физкультурницы с голосом сопрано и ровными чёлками, три ангельски миловидные студентки, только что перешедшие на третий курс.

Хорошо, что лицезрение паука всё же заставило её утром — немного прибрать свой хлам, и она подмела пол, кинула трусы обратно в рюкзак, а тарелки вернула на кухню.

Заселение проходило без неё. Вернувшись с моря, она обнаружила, что домик вымыт тонной воды, а потому сияет чистотой, радостью и «женским уютом». Перед домиком на пороге лежит мокрая тряпка — импровизированный половик. Она инстинктивно вытерла и без того чистые подошвы...

Обе комнатки (в каждой по две койки, она занимала лишь одну) плюс коридор, были убраны как советский город к Первому Мая.

Ни следа «служебного помещения». На вымытых и натёртых газетой окошках появились непонятно откуда взявшиеся ... ШТОРЫ, а на столе – ни крошки, и посредине красуется – букет свежесобранных полевых трав!

Она всегда знала, что она – дура, неряха и «не такая как все». Особенную боль доставляли ей «правильные девочки», ну, вроде тех, которые умеют вытащить как кролика из цилиндра — домашние шторы и найдут чем погладить бальное платье даже на Северном Полюсе.

Теперь ей стало совсем стыдно. Больше всего её «добил» даже не букетик свежесобранных полевых трав на чистом столе. Её добил, сделанный за час в коридоре — импровизированный душ, стыдливо отгороженный от зрителей — клеёнчатой занавеской.

Новые хозяйки домика трудились не покладая рук и заслужили отдых.

Часть Вторая

Шашлык на плэнере

Вечером, гуляя по дикому фракийскому пляжу, она нашла фей женственности и гигиены в окружении влиятельного вида мужчин — из тех, что приезжают на море – ровно на два дня, но... почему-то считаются всеми «королями жизни».

Гендерно сбалансированная компания выбрала себе место, расчищенное от валунов пожилыми физиками (на горбатых скалах умели уютно гнездиться только чайки и невозмутимые растаманы моложе 25).

Компания вкушала сигареты Мальборо, пиво, виски, шампанское, соки, кока-колу, сардины из банки и завидный для всех голодных хиппи вокруг – шашлык.

Мысленно поздравив девочек с успешным открытием смены, она направилась дальше — дикими, «каппадокийскими» местами силы, перепрыгивая человеконесоразмерные камни как птица-тупик.

Именно человеконесоразмерность его камней сделала этот знаменитый кусок побережья — знаменитым и, пользуясь словами Рильке — «возлюбленным столь».

Никто не осмеливался — осквернить камни своим пребыванием, даже наркоманы, в основном, убирали за собой свои шприцы, а граффитисты стремились не к количеству, но к качеству оставляемых на скалах картин..

***

Прошла короткая летняя ночь. Наступило утро. Выйдя из своего (теперь уже не «своего», но — опрятного) домика с душем и половиком, она снова пошла вдоль пляжа, по любимому пустынному бечевнику – навстречу единственному собеседнику — встающему солнцу.

Место старичков-физиков, в котором сидели вчера физкультурницы со своими поклонниками, выглядело как... место преступления. Ей захотелось плакать. А потом ей захотелось смеяться. Она вспомнила динамично убранный домик, шторы на окнах, букет на чистом столе, отгороженный занавеской душ.

А затем перевела глаза себе под ноги, на помойку, оставленную в самом уютном месте этого дикого прекрасного пляжа.

Больше часа она и Дедушка-Спортсмен (ещё одна ранняя пташка рассветного утра) складывали липкий зловонный мусор в пакеты и коробки, за которыми пришлось ещё дополнительно «сгонять в лагерь». Вместо купания — был поход с тяжёлыми останками чужого пира — к дальним мусорным жбанам.

Вечером она встретила своих соседок, чинно сидящих рядком на безупречно заправленных койках. Вместе со своими вчерашними мужчинами они пили чай с готовыми сладостями из ларька, нежно потупив взоры.

«Девочки, это же ваша компания пила вчера на пляже виски, ела шашлык и так далее?» «Да, а в чём дело?» настороженно вскинулись все три. (Мужчины переключили взгляд в режим «отсутствующий»).

«Хорошо, что вы не сказали: «Это были не мы». Потому что я запомнила всё, что вы ели и пили, и в тот день на ваше несчастье, на пляже не ел больше никто. Сегодня мы с дедушкой всё утро выносили весь этот ваш мусор в лагерь. Девочки, вообще-то мусор за собой принято убирать».

«А мы думали, в лагере убирают»

«Дикий пляж, до которого вы дошли – это уже не лагерь. «В нём» не убирает никто»

Мужчины приосанились и выставили вперёд животы. Настала очередь девочек переключить взгляд в режим «отсутствующий». Разговор был окончен.

Она вышла в идеально вычищенный коридор и ей захотелось опять плакать, затем плюнуть на пол или начертать посохом на деревянной двери какой-нибудь невидимый знак, что-то вроде «Проклято».

Но так как посоха у неё не было, зато была палатка, следующее утро застало её — командующей вбивателями колышков, подальше от низины лагерной жизни, на высокой горе. За всю смену ни один енот не пожаловался на также разбросанные повсюду её разноцветные тряпки. Как прожил остаток смены с физкультурницами паук — история умалчивает. Мы надеемся, что он выжил.

P.S.

Все знают, что «зона личного комфорта» это то место, та локация в пространстве, которую мы считаем «своей» и потому – регулярно содержим её в порядке, украшаем как можем и бережём от ущерба.

Все также знают, что зона личного комфорта наших соотечественников в их подавляющем большинстве – заканчивается строго у порога двери квартиры и не распространяется даже на лестничную клетку.

Психология обеих враждующих партий этой истории была и остаётся для меня — абсолютной загадкой.

Дело в том, что, по моим наблюдениям, так (и только так именно!) и случается почти что всегда.

Букетик трав на столе и самодельный душ уже обещали мне разбитое стекло на камнях.

Равнодушие к пауку на потолке уже обещало мне эти слёзы при виде объедков шашлыка в девственно-прекрасном месте.

Я очень не люблю нерях, такая у меня акцентуация характера. Я педант, если вы помните, ананкаст. Но я знаю: почему-то именно они, неряхи, в своём личном быту, не умеющие красиво уложить трусы и вымыть за собой стакан из-под чая, в итоге оказываются теми, кто обеспечивает обществу высокий уровень цивилизации и культуры.

Это психологический выверт. Я не знаю, почему это так. Я хочу спросить об этом у вас.

Елена Назаренко